На картинке: Суд Каиафы над Господом Иисусом Христом. Фреска церкви Святого Николая Орфаноса в Салониках, Греция. 1310 - 1315 годы.

Сначала воины привели связанного Иисуса Христа к старому первосвященнику Анне, который к тому времени уже не нес служения в храме и жил на покое.


Этот первосвященник допрашивал Иисуса Христа об учении Его и учениках Его, чтобы найти какую-нибудь вину в Нем.


Спаситель отвечал ему: "Я говорил явно миру: Я всегда учил и в синагогах и в храме, где всегда сходятся иудеи, и тайно не говорил ничего. Что спрашиваешь Меня? Спроси слышавших, что Я говорил им; вот они знают, о чем Я говорил".


Один слуга первосвященника, стоявший близко, ударил Спасителя по щеке и сказал: "Так-то отвечаешь Ты первосвященнику?"


Господь, обратясь к нему, сказал на это: "Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, то за что ты бьешь Меня?"


После допроса первосвященник Анна отослал связанного Иисуса Христа через двор к зятю своему первосвященнику Каиафе.


Каиафа же был на тот год служащим первосвященником. Он подал совет в Синедрионе: убить Иисуса Христа, сказав: "Вы ничего не знаете и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб".


Св. Апостол Иоанн, указывая на важность священного сана, разъясняет, что, несмотря на свой преступный замысел, первосвященник Каиафа невольно пророчествует о Спасителе, что Ему надлежит пострадать для искупления людей. Поэтому Апостол Иоанн и говорит: "Сие же он (Каиафа) сказал не от себя, но будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ". И тут же добавляет: "и не только за народ (т. е. за иудеев, так как Каиафа говорил только об иудейском народе), но чтобы и рассеянных чад Божиих (т. е. язычников) собрать во едино". (Ин.11:49-52).


У первосвященника Каиафы в эту ночь собрались многие члены Синедриона (Синедрион как верховное судилище по закону должен был собираться в храме и непременно днем). Пришли также старейшины и книжники иудейские. Все они уже заранее сговорились осудить Иисуса Христа на смерть. Но для этого им нужно было найти какую-нибудь вину, достойную смерти. А так как никакой вины нельзя было найти в Нем, то они выискивали ложных свидетелей, которые сказали бы неправду против Иисуса Христа. Много таких лжесвидетелей приходило. Но они не могли сказать ничего, за что можно было бы осудить Иисуса Христа. Под конец выступили двое с таким лживым показанием: "мы слышали, как Он говорил: Я разрушу храм сей рукотворный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворный". Но и такое свидетельство не было достаточным для предания Его смерти. На все эти лживые свидетельства Иисус Христос не отвечал.
Первосвященник Каиафа встал и спросил Его: "Что же Ты ничего не отвечаешь на то, что они против Тебя свидетельствуют?"


Иисус Христос молчал.


Каиафа снова спросил Его: "Заклинаю Тебя Богом Живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?"


На такой вопрос Иисус Христос дал ответ и сказал: "Да, Я, и даже говорю вам: отныне увидите Сына Человеческого, сидящего одесную силы Божией и грядущего на облаках небесных".


Тогда Каиафа разодрал одежды свои (в знак негодования и ужаса) и сказал: "На что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали Его богохульство (т. е. что Он, будучи по мнению первосвященника простым человеком, называет Себя Сыном Божиим)? Как вам кажется?"


Они же все в один голос сказали в ответ: "Повинен смерти".


После этого Иисуса Христа отдали до рассвета под стражу. Некоторые начали плевать Ему в лицо. Люди, державшие Его, ругались над Ним и били Его. Другие, же, закрывая Ему лицо, ударяли по щекам и с насмешкой спрашивали: "Прореки нам, Христос, кто ударил Тебя?" Все эти оскорбления Господь претерпел безропотно в молчании.


ПРИМЕЧАНИЕ: См. в Евангелии: от Матфея, гл. 26, 57-68; гл. 27, 1; от Марка, гл. 14, 53-65; гл. 15, 1; от Луки, гл. 22, 54, 63-71; от Иоанна, гл. 18, 12-14, 19-24.


Когда Иисуса Христа увели на суд к первосвященникам, Апостол Иоанн как знакомый первосвященнику вошел во двор, а Петр остался за воротами. Потом Иоанн, сказав служанке-придвернице, ввел во двор и Петра.


Служанка, увидев Петра, сказала ему: "И ты не из учеников ли этого Человека (Иисуса Христа)?"


Петр ответил: "Нет".


Ночь была холодная. Служители развели на дворе огонь и грелись. Петр также грелся у огня вместе с ними.


Вскоре другая служанка, увидев греющегося Петра, сказала служителям: "И этот был с Иисусом Назореем".


Но Петр опять отрекся, сказав, что не знает этого Человека.


Через некоторое время служители, стоявшие во дворе, снова стали говорить Петру: "Точно и ты был с Ним; ибо и речь твоя обличает тебя: ты галилеянин". Тут же подошел родственник того самого Малха, которому Петр отсек ухо, и сказал: "Не я ли видел тебя с Ним в саду Гефсиманском?"


Петр же начал клясться и божиться: "Не знаю этого Человека, о Котором говорите".


В это время запел петух, и вспомнил Петр слова Спасителя: "прежде чем пропоет петух, ты трижды отречешься от Меня". В эту минуту Господь, бывший среди стражи на дворе, обратился в сторону Петра и взглянул на него. Взор Господа проник в сердце Петра; стыд и раскаяние овладели им и, вышедши вон со двора, он горько заплакал о своем тяжком грехе.


С той минуты Петр никогда не забывал своего падения. Святой Климент, ученик Петра, рассказывает, что Петр в продолжении всей остальной жизни, при полуночном пении петуха, становился на колени и, обливаясь слезами, каялся в своем отречении, хотя Сам Господь, вскоре по воскресении Своем, простил его. Сохранилось еще древнее предание, что глаза Апостола Петра были красны от частого и горького плача.


ПРИМЕЧАНИЕ: См. в Евангелии: от Мф.гл. 26, 69-75; от Марка, гл. 14, 66-72; от Луки, гл. 22, 55-62; от Ин.гл. 18, 15-18, 25-27.


Протоиерей Серафим Слободской.