На картинке: Александра Андреевна. Фото конца 40-х - начала 50-х годов.

Бабушка моего мужа, Александра Андреевна с семилетним сыном Женей (мой будущий свёкр) тоже осталась в оккупированном Ростове. Она и её сестра Евгения жили на Кирилловке (окраина Ростова-на-Дону). Муж Евгении, Карпо Тополян, был на фронте, она осталась в оккупации с тремя детьми. Детей нужно было чем-то кормить и Евгения, как многие ростовчане в то время, поехала на менку. Собрала всё золото, более-менее хорошую одежду и отправилась с несколькими соседями в деревню, чтобы поменять всё это на продукты. Лишь спустя несколько месяцев тело Жени и ещё одной женщины нашли в лесополосе. У Евгении были великолепные густые волосы, только по ним её и удалось опознать. Говорили, что их ограбили и убили местные бандиты...
Младший сын Жени, шестилетний Юра, после похорон матери, надолго перестал говорить, а в его чубе появилась седая прядь... Детей забрала себе Александра Андреевна и заботилась о них, пока их отец не вернулся с фронта.




На хуторе Куго-Ея бабушку моего мужа, Любовь Михайловну, немцы тоже выселили с двумя маленькими дочерьми (младшей, моей будущеё свекрови, Анне, было три года) из их дома. Сами поселились в доме, а Любовь Михайловна с детьми жила в летней кухне. Прямо во дворе дома немцы установили пушку. Когда наши войска начали наступление была страшная канонада. Любовь Михайловна с дочками пряталась в погребе. Дом, к счастью, уцелел, но всё вокруг двора было изрыто воронками. Ещё в восьмидесятые годы заросшие травой воронки были заметны.
Отступая, немцы забирали у местных жителей перины, матрацы, подушки, одеяла для своих раненных, которых они увозили с собой. Но уходили в спешке и за хутором побросали всё награбленное. Хуторяне потом ходили разыскивали и забирали свои вещи.


Война принесла много бед и тем, кто воевал на фронте, и их жёнам и детям в оккупации, и труженикам тыла, тяжело было всем. Необходимо всё это помнить, чтобы новоявленные "фюреры" не смогли исказить историю и привить свои идеи новым поколениям.